Битва сохатых

The Battle of the Moose

Вдруг старик останавливается, топчется на месте, протыкает палкой снег, озабоченно осматривается. Нигде никого не видно, да и под ногами никакого следа.

– Место знакомое, что ли? – спросил я.

– Однако, тут долго кто-то жил: снег, как на таборе, плотный, – ответил Улукиткан, сво- рачивая вправо и с трудом просовывая широкие лыжи сквозь кустарниковую заросль. – Тут тоже крепкий! – удивился он.

Я ничего не могу понять. Зря, думаю, задерживаемся. А Улукиткан осматривается, все что-то ищет.

– Смотри, – говорит он, показывая на дерево.

Я вижу череп сохатого с огромными лопатообразными рогами, положенный в развилку нетолстой лиственницы на высоте немного более полутора метров от земли.

«Кому и зачем понадобилось затащить рога на лиственницу? – недоумеваю я. – Человек сюда не заходит, а медведю не догадаться, да и не сумеет он этого сделать».

Улукиткан поводит плечами, чего-то не может понять. Он придирчиво осматривает каж- дую мелочь. Его опытный глаз отмечает что-то на коре, задерживается на развилках и, видимо, находит между всем замеченным какую-то общую связь. По мере того как в его голове все яснее складывается картина разыгравшихся здесь, у лиственницы, событий, лицо его светлеет, становится спокойнее.

97

Г. А. Федосеев. «Тропою испытаний. Смерть меня подождет»

– Тут дрались два быка-сохатых за матку, – говорит он вполне уверенно. – Это было в то время, когда птица на юг улетает32. Один попал рогом в развилку, другой сразу убил его.

Я пока не вижу никаких доказательств этим словам и вслух выражаю свое недоумение.

Улукиткан, как всегда в таких случаях, бросает на меня укоризненный взгляд и неодоб- рительно качает головой:

– Ум человека должен понимать, что видят глаза. Незрячему в тайге худо. Вот смотри: шерсть осталась на коре, она короткая и черная – такая бывает на сохатом только осенью, а зимою она длинная и светлая. Я и толмачу тебе: зверь пропал, когда птица на юг улетела. А вот это видишь? – продолжает он, показывая на две поперечные борозды на стволе лиственницы. – Это рогами сделал бык, когда дрались, а дерутся они только во время гона. Теперь понимаешь?

– Не все. Почему ты думаешь, что сохатый был убит другим быком?

Старик прицокивает языком, трясет головой.

– Говорю, беда со слепым! – И он, приподняв рог, указывает на развилину. – Видишь,

кора мало продавленная, вся целая. – Ну и что же?

Улукиткан смеется своим обычным беззвучным смехом, а я стою перед ним, как не выучивший урока школьник.

– Глухого оленя пока не толкнешь, он не услышит. Смотри да хорошо думай: если бы зверь тут стоял много дней, разве кора под рогами осталась бы? Сохатый шибко сильный зверь, даже дерево мог поломать, да, однако, не успел.

Теперь и мне все становится понятным. И остается снова подивиться старику: какие ост- рые глаза и какой проницательный ум надо иметь, чтобы по шерстинке да царапине на стволе дерева восстановить всю картину происшедшего здесь когда-то поединка!

Теперь я ясно представил себе страшную схватку двух лесных великанов, представил, как, горбя спины в предельном напряжении мышц, звери кинулись друг на друга. Взмахи рогов, удары, стон, треск сломанных деревьев; земля из-под ног летит комьями во все стороны, и густой горячий пар окутывает морды разъяренных противников. Вот один из них, может быть тот, который уже считал себя победителем, попал рогом в развилку лиственницы, лишился способности обороняться и был тотчас же убит соперником.

Видно, здесь всю зиму пировали росомахи, колонки, горностаи, обгрызая и растаскивая кости погибшего зверя. Если бы не перенова, прикрывавшая их следы, Улукиткан, вероятно, рассказал бы много интересного и об этих хищниках, наторивших тропки и утоптавших снег вокруг лиственницы.

Я хотел снять рога, но старик удержал меня:

– Может, другие люди сюда придут – пусть видят и тоже подумают, как это получилось...

Suddenly, the old man stops in his tracks. Looking around uneasily, he tramples in place and pokes at the snow with his stick. There was no sign of a living soul anywhere in sight, and no trace of one underfoot.

"You know this place?" I ask.

“Someone stopped here for a spell; the snow’s compacted — like at a camp,” comes Ulukitkan’s reply as he pivots to the right and shoves his wide skis through the thick brush with some difficulty. "It's compacted here, too!" he adds, surprised.

I'm at a complete loss to understand any of this. This is pointless, I think, What are we doing here? But Ulukitkan, undeterred, continues to look around for God knows what.

Then, looking up, he points to a tree and says, "Look there."

Some five feet up from the ground, I see where someone has lodged a moose skull with huge shovel-like antlers into the fork of a slender larch tree.

What would possess somebody to haul those antlers up that larch tree and why? I wonder. No one ever ventures here. And it would never occur to a bear to do something like this, let alone actually do it.

Ulukitkan shrugs his shoulders, unable to make heads or tails of what he's seeing. As he scrutinizes every detail of the spectacle before him, something on the bark catches his clinical eye. He shifts his focus to the forks, and then it's as if the common thread between everything he sees finally becomes crystal clear. In his mind, the fog begins to lift from the events that unfolded here at this larch tree, and his face gradually brightens and relaxes with each epiphany.

"Two bull moose fought here over a cow," he announces confidently. "It happened around late September, I reckon, when the birds fly south. One of 'em up and got his antler stuck in that there fork, and the other one made short work of killing him."

This isn't the first time Ulukitkan's conclusions leave me unable to reconcile what he's saying with what I'm seeing, and I tell him so. He gives me a reproachful look and shakes his head disapprovingly.

"The mind's gotta work out what the peepers peep. The taiga ain't no place for the shortsighted. Looky here... there's short, black fur on the bark, like on a moose in autumn; in the winter, it's long and light. Let me boil it down fer ya... the beast died when the birds flew south. See this here?" He points out two crosswise notches on the trunk of the larch. "The bull made these with his antlers when they was a-fightin'. They only fight during the rut. Now do you get it?"

"Not entirely. What makes you think it was another bull that gored this moose?"

Tut-tut, the old man shakes his head.

"See what I mean about the shortsighted?!" He lifts the antler and points at the fork. "Look, the bark's barely dented; it's damn near untouched."

"Meaning?"

Ulukitkan laughs his usual silent laugh, and I stand before him like a schoolboy who can't quite grasp a lesson.

"A deaf deer won't budge until you prod it. Look and think hard: if the bull had been stuck here for days on end, would there still be any bark left under its antlers? Moose are mighty strong animals — they can rip a tree like this apart lickety split. But this 'un here didn't have enough time, you see."

Now it all makes sense to me, and, once again, I have to marvel at the old man. What sharp eyes and what an insightful mind he must have to be able to reconstruct this entire scene from nothing but a tuft of fur and a scratch on a tree trunk!

In my mind's eye, I see the fierce battle between the two forest giants play out, their muscles rippling as they arch their backs and charge at one another; antlers clashing, grunts echoing, trees splitting, clumps of earth flying from under their hooves in all directions, and clouds of thick, hot steam enveloping the furious combatants' muzzles. One of them, perhaps the one who'd already considered himself the victor, gets his antler stuck in the larch fork, finds himself unable to defend himself, and is done in by his rival on the spot.

Wolverines and weasels most likely feasted here all winter, gnawing and scattering the fallen beast's bones. If not for the new snow covering their tracks, Ulukitkan would have likely spun more fascinating yarns about these predators that had trampled and packed the snow around the larch.

I wanted to take the antlers down, but the old man stopped me.

"Other folks may come through here. Let 'em see what we seen and work out for themselves what happened here..."